Впервые меня привезли в Крым, когда я был еще совсем маленьким – двухлетним. Я почти ничего не запомнил из той поездки, но знаю, что тогда Крым был российским. А если точнее, он был одним из регионов Российской Федерации. Потом я приехал туда уже тринадцатилетним, и к этому времени по воле тогдашнего коммунистического лидера Никиты Хрущева Крым стал частью Украинской Советской Социалистической Республики. Но это ничего не поменяло, потому что все эти изменения, хоть совершенные в нарушение Конституции СССР, происходили в рамках одной страны. Многие не хотят помнить, что в Советском Союзе была не только диктатура, там была еще и Конституция. И по этой Конституции для того, чтобы территорию одной республики передать в состав другой, в обеих нужно было провести референдумы. Но проведены они не были.
В Крыму всегда говорили по-русски, крымчане всегда чувствовали себя россиянами и никогда этого не скрывали. Не случайно на референдуме, проведенном еще в 1991 году Михаилом Горбачевым, более 90 процентов крымчан проголосовали за то, чтобы остаться в одном государстве с Россией. Но их, конечно, никто не услышал. Их услышали только в 2014 году.
Я вернулся из Крыма два дня назад. И по старой журналистской привычке много разговаривал с простыми людьми – водителями, продавцами, официантами и просто прохожими на улицах. Я был в Симферополе, Севастополе, Керчи, Феодосии и Коктебеле, где уже в шестнадцатый раз проводился знаменитый литературный фестиваль, на который съезжаются поэты и прозаики из разных стран. Что я увидел? Я увидел недавно построенный новый современный международный аэропорт в Симферополе – вместо небольшого двухэтажного домика, который еще недавно почему-то называли аэропортом. Прямо с набережной в Керчи я увидел уникальный Крымский мост, соединивший полуостров с основной частью России. Я увидел, как от Керчи до Симферополя и Севастополя быстрыми темпами строится скоростная автомобильная трасса «Таврида», которая вдохнет экономическую жизнь даже в отдаленные уголки Крыма.
Но тем не менее, в Крыму бросается в глаза и другое. Я бы сказал, что сегодняшний Крым – это синтез российских девяностых годов с остатками советского сервиса. Конечно, не везде. В крупных городах ситуация меняется, но очень медленно. Один мой знакомый профессор как-то высказал предположение, что Советский Союз напоминал один большой холодильник, в котором заморозились те социальные отношения, которые были до 1917-го года. Поэтому после роспуска Союза некоторые новые государства вернулись к своим истокам. Где-то возобладала демократия, где-то феодализм, а где-то даже рабовладение. В Крыму же во многих местах остались коммуникации построенные еще в пятидесятые годы прошлого века. И 23 года в составе Украины ничего не изменили. Даже кое-что добавили. Наш водитель признался, что не платит налоги, потому что это невыгодно и потому что тогда, когда Крым был Украиной, налоги никто не платил. Многие не понимают, для чего нужны законы, если люди привыкли жить без них. Поэтому новая российская действительность, в которой людей пытаются заставить жить по законам, многим не нравится. Особенно бизнесменам. Тем не менее, несмотря на блокаду, несмотря на то, что Украина заблокировала поставки воды и электричества, несмотря на все старые и новые трудности, возвращаться на Украину почти никто не хочет. Одна бабушка на рынке в Коктебеле мне сказала: «Даже если нам придется есть траву, на Украину мы не вернемся. Потому что мы – Россия».
Немецкий центр ZOiS провел в Крыму исследование, из которого выяснилось, что 67,8 процента крымчан назвали себя этническими русскими, 12 процентов — этническими крымскими татарами, и только 7,5 процента — этническими украинцами. Украинский язык родным считают 2,7 процента опрошенных, русский — почти 80 процентов, а крымскотатарский — 8,7 процента. На украинском языке дома говорит один процент опрошенных, на русском — 83,7 процента. 4,2 процента говорят дома по-украински только время от времени. 0,7 процента крымчан получают информацию из украинских СМИ, а из российских медиа — 75,7 процента.
По данным ZOiS, в Крымском референдуме 2014 года не участвовали всего 7,9 процента крымчан. Почти 79 процентов респондентов отметили, что проголосовали бы так же, как и тогда, в 2014-м. И только 2,4 процента населения изменили бы свое мнение.
Из всего этого следует, что Крым принадлежит не политикам и не политологам, а тем, кто там живет – крымчанам. Крым – не территория, Крым – это люди.
[Ефим БЕРШИН/russland.NEWS]
COMMENTS